Листая старый фотоальбом. Байкальская щука.

Ещё несколько лет назад я жил на берегу озера Байкал, знать не знал, что есть такой сайт – Salapin.ru, а термином «фидер» пользовался исключительно в профессиональных радиотехнических целях. Ездил с друзьями на летнюю и зимнюю рыбалку и иногда брал с собой фотоаппарат. Так, сделать пару фотографий на память. И только позже я понял своё заблуждение – фотографировать надо было больше и лучше. Тогда точно была бы память, а не воспоминания. Так что прошу прощения, что не всё, о чём будет рассказ, могу показать в фотографиях.

- На щуку поедешь? - Этот вопрос с конца февраля начинают задавать друг другу все знакомые рыбаки, которые любят подлёдный лов щуки жерлицами, или как их ещё называют, флажками. Начинают составлять компании для будущих поездок и строить планы. Самое лучшее время для такой ловли щуки на Байкале в районе дельты реки Селенги – с 15 марта по 5 апреля. Раньше этого срока щука ещё довольно пассивна, да и холодно по-зимнему. Позже ехать уже опасно, свежие воды реки активно подтачивают лёд снизу, а сверху его плавит яркое солнце.

- Конечно поеду! Ты же помнишь, я на щуку специально каждый год десятидневный отпуск беру.

- Давай снова со мной на оба заезда?! Как в прошлом году!

Вот и всё. Договорились. Мы с товарищем по работе, которого зовут Александр Степанович (сам он так официально и длинно не любит, поэтому для всех он просто Степаныч), почти каждый год ездили вместе на один или два заезда длительностью по 3-4 дня каждый. В зависимости от клёва можно четыре дня просидеть на льду и не увидеть ни одного «загоревшегося» флажка. А можно за два дня поймать достаточно рыбы, и на второй заезд уже ехать нет смысла. Причём за эти два дня удаётся так ухряпаться, пробурив на двоих 30-40 лунок и летая между жерлицами, что потом неделю отдыхаешь от такой активной, но всегда желанной и долгожданной рыбалки.

День первый

И вот заветный день настал. Выехали затемно, в половине четвёртого. Езды по местным меркам всего ничего, каких-то 160 километров, но дорога лежит через малый перевал хребта Хамар-Дабан. И никогда не известно, как его сегодня пройдёшь. Горный серпантин сам по себе сложный участок, а даже небольшой ночной снежок делает его трудно преодолеваемым препятствием. Вместе с нами до места едут ещё два коллектива наших товарищей на своих машинах. В компании веселей и надёжней.

Холодно. Но живец нужен!

Сегодня повезло, дорога везде чистая. К семи утра, когда начинает светать, мы уже съехали на лёд Селенги в районе села Дубинино. Встали в заветной протоке, просверлили по одной лунке на брата, и начали ловить живца. Поймать на двоих желательно штук 150, лучше 200, чтобы хватило наверняка. Живцом у нас будет мелкая сорога, местная разновидность плотвы. Для привлечения рыбы каждый запустил под лёд по кормушке бормыша (рачёк-бокоплав) и периодически его же подсыпали в лунку небольшими порциями. Ловили на маленькие «мушки» без бородки на острие, имитирующие того же бормыша. Клёв сегодня был очень бойкий, как говорится, всегда бы так.

Вот только гидра из метеоцентра во вчерашнем прогнозе погоды по Прибайкалью опять ошиблась. Вместо обещанных минус шестнадцати, градусник на АЗС, на которой мы дозаправились на берегу Байкала, показывал минус тридцать пять градусов! Лунка затягивалась льдом за семь секунд. Из носа началась весёлая капель, кончики пальцев, торчащие из обрезанных шерстяных перчаток всё больше теряют чувствительность. Ну да нам не привыкать. Главное не заморозить пойманного живца. А тут ещё как назло иногда стала попадаться крупная сорога, на живца такая не пойдёт, а за ней так некстати подтянулся хороший окунь. На другой рыбалке это желанная добыча, а сегодня он просто «колючка противная»... Всё, норма выловлена, наш путь лежит дальше, на двадцать километров вглубь Байкала, к маленькому острову Кокуй.

Островок этот примечателен тем, что вокруг него в радиусе двух-трёх километров дно ровное, глубина около двух метров. К весне там образуется лёд толщиной 1,4-1,6 метра, в зависимости от суровости зимы. На моей памяти два или три раза толщина была 1,8 метра. Слой воды между дном и нижней кромкой льда колеблется от двадцати сантиметров до полуметра. Вот туда-то и выходит весной на охоту щука. В этом плоском горизонтальном пространстве у сороги очень мало шансов удрать от стремительной зубастой торпеды. Это знает щука, но это знаем и мы!

Доехав до острова, пожелали друг другу НЧНХ, и каждая компания разъехалась по своим любимым местам. Прибыв на наше место, мы со Степанычем просверлили одну лунку с единственной целью – определить глубину воды подо льдом. Надо не попасть на мель, но и в яме стоять тоже смысла нет. Нам опять повезло, толщина льда 1,65 метра, глубина воды 30-40 сантиметров. То, что надо! Пешнями быстро выдолбили сидку для живцов размером метр на полтора и метр в глубину. В одном углу просверлили насквозь отверстие, ёмкость заполнилась водой. На отверстие установили специальную сетку с грузом, чтобы рыбки не удрали и выпустили туда живца.

Дальше можно не торопиться. Намазали лицо и лоб кремом против загара. На таком ярком солнце и сверкающем льду за полчаса сгоришь и не заметишь. Степаныч надел солнцезащитные очки, а у меня свои хамелеоны для зрения. Без тёмных очков завтра глаза не откроешь, нахватаешься «зайчиков» как от сварки. Определили примерное расположение лунок вокруг машины, расстояние между лунками не ближе двадцати метров. Решили сначала поставить 30 жерлиц. По опыту знаем, что обычно из них заработают штуки четыре, максимум шесть - семь. И вот возле тех, которые сработают два или три раза и покажут нам щучьи тропы, доставим ещё по нескольку жерлиц. Хотя иногда бывает, что флажки срабатывают вразброс по всему полю, и доставлять лишние жерлицы нет смысла. Хорошо бы. Ибо я всё-таки с ленцой.

Степаныч заряжает жерлицу.

Я ещё дома оделся в «горячее», в ту одежду, в которой буду сверлить лунки, и которая промокнет насквозь от пота. Это шерстяные свитер и кальсоны на голое тело, и летний камуфляж. Шерсть не замёрзнет колом за три минуты, как мокрое хлопчатобумажное бельё, когда останавливаюсь. Основная одежда, в которой я буду остальное время, от запасных трусов до полушубка, ждут меня в машине. Закончу – переоденусь. Распределение такое: я сверлю лунки до воды, а Степаныч пешнёй обдалбливает края и ставит жерлицы. Пятнадцать лунок с меня, потом меняемся. Понеслась! Сначала делал лунку своим, стандартным питерским буром, потом досверливал её дальше буром Степаныча. У него бур специальный, удлинённый, от ножей до первого изгиба «коленвала» два метра.

Вторая лунка, третья, пятая. Блин, надо бросать курить. Седьмая лунка. Всё, выдохся. Больше не могу. Хоть и сверлил не быстро, а всё-таки лёд толстенный, устал. От меня уже идёт хороший пар. Надо передохнуть. А тут как раз из-за спины крик Степаныча: - Серёга, горишь! Оборачиваюсь и вижу – Степаныч ушёл к сидке за живцами, а недалеко от меня на одной из недавно поставленных жерлиц уже горит флажок. Отличное начало!

Бросаю бур и крупной рысью стартую к сработавшей жерлице. И через три секунды уже лежу на спине, никуда не тороплюсь, в глазах звёздочки на фоне безоблачного неба, в затылке дикая боль. Вот ведь долбоёж (гибрид ежа и дятла)! Ведь не первый раз такое, а всё равно сначала в азарте обо всём забываешь. На зеркальном бесснежном льду отброшенные ледяные крошки из лунки, на которые я наступил, сработали как шарики в подшипнике. Хорошо хоть на бур не шлёпнулся. И что самое противное, Степаныч ржёт на весь Байкал. На таком льду надо «шоркать», передвигаться, не отрывая ноги ото льда, тогда не поскользнешься. Я дошоркал до жерлицы, вытащил «шурогайку», как называют местные жители щуку до полутора килограммов. Начало есть, причём запоминающееся.

Жерлицы расставлены. Теперь обедать.

В итоге кое-как просверлил семнадцать лунок, переоделся. Переодеваться мокрому лёжа в машине просто невозможно, зато на улице эта процедура ух как бодрит! Поменялись со Степанычем местами, теперь я ставлю жерлицы. Пока расставляли все тридцать флажков, попалась ещё одна щучка под килограмм. Всё готово. Уставшие и довольные разобрали вещи и сели обедать. Пообедали домашними запасами, приняли по «стописят» за рыбалку, не забыв из первой рюмочки плеснуть на лёд батюшке Байкалу. И горячий чаёк с травами из термоса как нельзя кстати.

Градусник в машине показывает -32, над Байкалом довольно свежий ветер. А вокруг красота-то какая! На небе ни единого облачка, солнце светит как летом. Под его лучами лёд сверкает хрусталём. Местами на льду пятна крепкого снежного наста. Видимость изумительная. Отлично видно верхушки Иркутских хребтов, расположенных на противоположной стороне Байкала. А до них 30 километров. И прекрасно видно, что линия горизонта по поверхности Байкала не ровная, а изогнутая. Вот где можно воочию убедиться, что земля круглая. Настроение отличное, и вроде шишка на затылке уже не сильно побаливает. Лепота!

Я наладился освежать воду живцам, а Степаныч пошёл по жерлицам, убирал с лунок образовавшуюся корку и проверял живцов на тройниках. Парочка живцов сгопчились, я их поменял. Видимо, после того, как живцов потревожили, они опять веселее забегали на крючках. Загорелся флажок на недавно проверенной жерлице. Степаныч на сработавшем флажке первый, и окрестность огласилась зычным криком: - Багооор! - Я сбегал за багром и обратно, товарищ водит щуку в натяг, не давая слабины – то подтянет, то приотпустит. Мне не терпится:

- Большая?

Он в ответ только покряхтывает, наконец выдаёт:

- Здоровая, собака, в лунку не лезет! Я её два раза к лунке подводил, а внутрь загнуть не могу. Давай багор!

Вдвоём, не торопясь, методом подтянул – отпустил, всё-таки удалось подвести щуку к лунке так, чтобы можно было багром зацепить её за начало пасти и заправить красавицу в лунку. Сама щука оказалась небольшая, около пяти килограммов, просто тройник зацепился ей в то место, где начинаются челюсти, поэтому она не могла нормально в лунку войти.

Потом попалась ещё одна шурогайка, а больше не клевало. Ближе к вечеру поужинали. От мороза лунки уменьшаются в диаметре довольно быстро. И когда ставишь жерлицу, надо располагать леску строго по центру пробуренного отверстия. Пока не стемнело, пошли расширять лунки. Если вечером это не сделать, утром лунки затянет совсем. А заодно и обновили всех живцов.  Всё, можно идти спать.

Машина стоит радиатором против ветра. Накрыли её со всех сторон большой шестиместной палаткой, один край придавили передними колёсами, другие края укрепили на льду и присыпали снегом. На улице торчит только гибкий шланг, надетый на выхлопную трубу. Степаныч прогрел движок и согрел салон. Разложили в машине спальные принадлежности, спальники, тулупы – одеяла, и тому подобные теплые манатки. Каждый залез в свою тёплую норку. Отбой. Да не тут то было! Степаныч заснул моментально, и салон огласился дружественным храпом. Не очень громко, но непривычно, жена у меня не храпит. А мой компаньон старается будь здоров, да с переливами, заслушаться можно. Блин. Будить его бесполезно, уснёт – снова захрапит, это я уже знаю. Но мучался я не долго, усталость всё-таки взяла своё. Уснул.

Ночью я проснулся оттого, что в машине вдруг стало тихо. Тишина, оказывается, так режет уши! Степаныч завозился, извлекая себя из спальника. Ага, дружок, я говорил тебе – не пей на ночь чай. А вылезать ночью из тепла в такую морозилку это ужас, я потом могу и не уснуть, поэтому на ночь чай ни-ни.

- Что, Степаныч, время слить Херши?

- Да уж, придётся идти. Труба зовёт смотреть на звёзды.

- Давай. Машину прогреешь потом?

- Прогрею.

Степаныч вернулся, завёл двигатель, машина внутри снова стала тёплой и милой. Спать.

Я ночью отсюда не вылезу!

День второй

Утро. Пока не посмотришь на часы – не определишь, который час. Будильник, который я заводил на телефоне, давно и безжалостно выключен. Все стёкла в машине изнутри покрылись толстым слоем инея и наледи. Надышали. Поверх машины палатка, день или ночь за бортом сразу и не поймёшь. Часы показывают семь тридцать. Проспали на час. Ну да ладно, зато выспались. Одеваюсь уже в машине, лёжа. Степаныч быстро обулся, сгрёб верхнюю одежду в охапку и пошёл делать зарядку и одеваться на улицу. Железный человек!

За ночь сработало четыре жерлицы, но достать удалось только две щучки. Один тройник оказался голый, щука стянула с него живца. Ещё на одной жерлице леску, вмёрзшую в стенку льда, я случайно перерубил пешнёй, когда пытался выдолбить её из стенки. Жаль. Зато есть одна хорошая новость. На улице за ночь потеплело, утром было всего минус двадцать два. По новой пробурили стянувшиеся за ночь лунки, поменяли живцов. Снова намазались кремом от загара. Звонит мобильный телефон, ребята, с которыми мы приехали сюда, интересуются нашими успехами. Мы, в свою очередь, интересуемся их новостями. Везде одно и тоже. Средне-вялый клёв.

Подъехал рыбнадзор. Мы показали наши квитанции. Всё в порядке. Ещё за неделю до выезда мы в сберкассе оплатили пошлину на лов байкальской сорной рыбы на две персоны. Одна квитанция стола то ли тридцать пять, то ли сорок пять рублей, сейчас уже не помню. Показали инспекторам, где стоят обе машины наших товарищей и заверили, что там тоже всё в порядке, мы оплачивали квитанции все вместе. Они нам поверили и к ребятам не подъезжали. Пожелали друг другу удачи, и они покатили по своим делам.

До обеда две поклёвки, одну зубастую удалось достать, и только во второй половине дня щука начала помаленьку пощипывать живцов. Вытащили ещё четыре малышки весом от двух до трёх килограмм каждая. С начала рыбалки срабатывали разные жерлицы по всему выставленному полю, только одна сработала дважды. Значит, пока доставлять новые флажки не будем. К вечеру становится всё теплее и теплее. Уже минус двенадцать. Вот когда начал сбываться метеопрогноз. Остаёмся рыбачить дальше. Перед сном снова расширили лунки и поменяли живцов.

Улов за два дня. Большой бур даже в кадр не лезет.

Оказывается, у меня тоже есть храпелка, и с устатку во сне я умею рычать! Никогда за собой такого не замечал. Степаныч разбудил меня, говорит, не может спать в таком шуме. У него тоже жена не храпит. Ха, два сапога – пара! Спокойной ночи, Степаныч, я постараюсь вести себя хорошо.

День третий

Утром мы проснулись без будильника. Я просто забыл его вчера завести. Степаныч очень быстро обувается и приговаривает голосом птицы-говоруна из мультика «Тайна третьей планеты»:

- Держаться нету больше сил!

Он вообще весёлый мужчина. Выскочил на улицу и кричит:

- Серёга, вставай, уже светает! Четыре флажка горят!

Меня два раза звать не надо. Тоже решил одеваться на улице, это быстрее. Вышел из машины, а на улице теплынь, холод вообще не чувствуется. На градуснике минус четыре. Ура, лето! Быстро сполоснул лицо водой и бегом на ближайшую сработавшую жерлицу. Есть, сидит красавица на тройнике, ждёт меня. Ух, здорово, с утра и такое счастье. Это я за ночь удачу нахрапел!

Щука подо льдом почти не сопротивлялась. Умаялась видать, выбилась уже из сил, вытащил её на лёд без особых возражений. Щучка хороша, килограмма на три. У Степаныча точно такая же, как под копирку. Ещё на двух жерлицах пустые тройники, живцов стянули. Пока относили рыбу к машине, пока насаживали новых живцов, загорелась ещё одна жерлица. Потом ещё одна. И понеслась!!! Пришла оттепель, у щуки с утра начался жор. Лунки решили не разбуривать, благо на улице тепло, и их почти не стянуло, а буром сейчас только всех распугаем. Да и некогда. Флажки загорались то один, то два, сразу по всему полю. Вот это я называю «метаться как энный веник». Пока воюешь с одной щукой, у тебя на глазах в двадцати метрах поднимается ещё один флажок. А за ним через минуту ещё один! Эх, засада! Кричу:

- Степаныч, горю! Два флага стоят!

- Да у меня тоже вон ещё одна сработала, не бросать же эту!

Сработавшую жерлицу обратно не заправляю, щуку даже не снимаю с тройника. Попрыгай, дорогая, сверху, мне надо дальше бежать. Пойманная зубастая красавица блестит своими масляными боками, прыгает на чистом льду, громко шлёпает хвостом – шлёп-шлёп, шлёп-шлёп. В мороз щучка на воздухе сразу встаёт колом и становится  какой-то мутно-матовой. А эта гнётся, скачет, блестит. Красота.

В душе смесь азарта, адреналина и счастья. Прибежал к следующей жерлице. Пусто. Живец весь погрызен, но щука не засеклась. Следующая жерлица тоже пустая. На тройнике из трёх крючков два разогнуты почти в прямую проволоку. Так берёт с ходу матёрая «мамка», весом килограмм в десять и больше. Она не останавливается, чтобы перевернуть в пасти пойманную мелюзгу, а как шла ходом, так и идёт, делая всё это на ходу. У неё жор.

Клёв немного поутих. Не то, чтобы перестал, нет. Просто флажки стали подниматься как надо, по очереди, а не как из пулемёта по два, по три разом. Решили делать так – Степаныч зорко смотрит по сторонам и бежит на «горящий» флажок, а я пока заряжаю живцами уже сработавшие жерлицы. Вот они, трудовые рыбацкие будни. Зарядил очередную жерлицу живцом. Сначала мы одевали их через жабры, но потом опыт показал, что они так быстрее дохнут. Жабра повреждается металлическим поводком, кровит, и живец пропадает.

А неподвижная дохлая рыбка мало интересует щуку. Ей нужен живец – бодрячок. Чтобы издалека привлекал. Поэтому стали наживлять сорогу за спинку, под верхний плавник. Главное не повредить ей позвоночник. Тогда живец активно ведёт себя на тройнике. Насаженный таким способом, он сутки носится под лункой, и ему хоть бы хны. Говорят, что при таком способе щука часто колется об тройник и выплёвывает живца. Может быть, но на морозе каждый час бегать по лункам и менять насадку это настоящее мучение.

Степаныч сзади быстро прошоркал к очередной сработавшей жерлице, и вот опять над Байкалом несётся громкий крик:

- Бур давай! Быстрей!

Так, видать, мамку зацепил! Значит, будем бурить рядышком ещё одну лунку и разбивать перемычку пешнёй, чтобы вытащить этого крокодила. Прибежал к нему с пешнёй и буром, а он багром шурудит в лунке, пытается подцепить щуку. Только та не стала долго ждать, рванула так, что опять разогнула тройник, на этот раз один крючок. Слабенько зацепилась. Степаныч держал леску голыми руками, и она порезала ему указательный палец возле ладони. Хорошо, что в аптечке есть пластырь. А всё это потому, что не стали утром расширять лунки. Глядишь, она бы и пролезла. Да что теперь об этом.

С иркутской стороны послышался гул, как будто по льду идёт катер на воздушной подушке. Только он очень быстро нарастал, за считанные секунды. И тут сзади как грохнет, как будто по льду со всей дури плашмя бабахнули снятой с петель железной дверью. БАХ!!! И тишина, только слышно слабое потрескивание. Это лёд в оттепель лопается, проседает.

К часу дня решили заканчивать. Пересчитали улов, на двоих поймали тридцать одну щуку. Самый раз, больше и не надо. В этом году обойдёмся одним заездом. Прошли по лункам и просто вытащили всех живцов наверх. Иначе, если сматывать по одной жерлице, и до вечера не уедешь, клёв никто не выключал. Потом позавтракали и сразу пообедали.

Созвонились с ребятами. Мой друг Павел с товарищем тоже решили уезжать, поедем вместе. Они поймали меньше нашего, но у них щуки «как кони», действительно крокодилы. А вот второй команде не повезло, они почему-то встали на мелководье, у них только семь мелких щучек. А после того, как лёд просел, у них вообще лунки почти закрылись. Оставляем им наше место, они будут рыбачить дальше. Собираемся. Все съехались к нам. Показали остающимся ребятам, где наши лунки. Все, кто не за рулём, выпили на прощание с Байкалом «пописят». И обязательно капнули из рюмочки на лёд. Так надо.

До свидания, седой Байкал. Спасибо тебе за мороз и чистый воздух, за адреналин в крови и великолепное настроение. Спасибо за твою щедрость и отличный улов. Всего тебе хорошего. До новой встречи!

PS: Я на третий день в запарке с утра забыл намазать лоб и лицо кремом против загара. Что получилось, видно на фотографии. Обгорел до розового мяска.