Нечасто на новом месте крупная рыба берет вся и сразу. Но такое бывает. Главное вовремя сбежать, чтобы много не показалось. С точки в таком случае надо уходить с легким чувством голода.

Одним из самых притягательных мест для всех рыболовов остается Рыбинское водохранилище. Думая о нем, я, конечно, никогда не забываю о том, какая трагедия постигла людей, которые тут жили. Затопленный город Молога, тысячи деревень, храмы и люди, утонувшие вместе с ними, не пожелав уйти из своих домов. Рыба и рыболовы, конечно, в этом не виноваты. Рыболовы, конечно, если и виноваты – то метафизически, вместе со всем народом – за преступление конкретных сволочей. Но даже без этой масштабной мелиоративной операции здесь все равно протекали бы обильные рыбой реки.

Первый раз я увидел Рыбинку только в этом году, когда по делам оказался в Вологодской области. Северный берег открыл мне бескрайние рыбинские просторы, однако, к своему удивлению, я нашел не так много рек, которые впадают в водохранилище – по большей части они небольшие. На всем северном берегу заметная впадающая артерия только одна – Шексна, соединяющаяся с Рыбинкой в Череповце. Интересно в Пошехонье, где втекают в Рыбинку сразу несколько рек, включая Согу и Согожу. Уверен, что весной привлекательны все мелкие реки, но весна, увы, уже прошла.

Впечатленный увиденным, я решил опробовать Рыбинку на вкус, половить здесь. Однако начал совсем с другой стороны. Первый раз отправился в Весьегонск, где впадает глубокая, но медленная как улитка речушка Реня. Половил там неудачно. Весенний клев прошел, мне досталось лишь четыре килограмма ладошечной густерки. Но все равно не остался без впечатлений. Главное из них – купил на рынке воблу из килограммовой плотвы, с икрой – это что-то, включая сам размер. До сих пор видел такую плотву живьем только в Чулках, и то там меньше. Рыбинская же плотва – это чудище необыкновенное, вяленый вид которой сильно возбуждает аппетит к поимке такой же, но живой. Второе, что меня удивило и позабавило – необычайная способность местного пошехонского населения объяснять так, чтобы было ничего не понятно. Четырежды спрашивал у встречных дорогу – как, скажем, пройти туда-то и туда-то – и все четыре раза мне объясняли так, что поляки обзавидуются. Мне кажется, это фактор C2H5OH на пару.

Второй раз я поехал на более привычную артерию, соединяющуюся с Рыбинкой – на Волгу. На самую Верхнюю. Там даже есть деревня рядом – называется Волга.

Х-ФАКТОР

Погода во второй половине июня стояла прекрасная. Ночью градусов 15, днем не больше 25. Все предвещало интересную рыбалку – в том случае, конечно, если рыба есть. Я выбрал зону ловли вдоль правого волжского берега. На протяжении двадцати километров, впрочем, выбирать было особенно не из чего (что и хорошо). Либо крутейший неприступный берег, либо мель, либо деревни. Сразу нашел привлекательное место – недалеко от русла и с хорошим подходом. На нем и остановился, потому что альтернативы были менее привлекательны. Вечером поездил по округе, поспрашивал рыболовов – у всех было мрачное настроение. Услышал знакомые речи: «тут рыба уже прошла», «ловить надо на том берегу, в зарослях, где нерестилась рыба – но туда только на лодке»,  «да я и не ловлю – так, в удовольствие, на поплавок посмотреть», «вот на Медведице рыбалка, а тут что, ерунда». Короче, хорошо что вы приехали, но приезжайте лучше завтра, а лучше вчера. С этой песней я знаком давно. Куда ни приедешь посмотреть красивое место или, скажем, поснимать телепрограмму – везде говорят так: сейчас у нас тут не лучшее время. Вот приезжайте к нам… зимой (весной, летом, осенью – зависит от того, когда приехал сейчас). Все это смешно сейчас, но в тот вечер уже начали сгущаться сумерки.

Встав на точку, я первым делом промерился. На дистанции чуть более сорока метров обнаружил бровку, около 6 метров глубины. Ага, подумал я, тут, конечно, ловят фидером, но вряд ли будут серьезно относиться к салапинской фидерной азбуке, а потому у меня есть шанс.  Чуть дальше глубина уходила еще и еще, вплоть до 11 метров. Баржи и теплоходы проходили уже метрах в трехстах от берега. Заклипсовал так, чтобы ловить в метре от бровки. В девять вечера начал закармливаться. Выбрал кормушку в 50 г – учитывая дальность и глубину. Хотя, скорее всего, и унцовая кормушка лежала бы намертво – но терять в точности не хотелось.

По инструментам. Ловил «Сабанеев фотон про», медиум-хэви, 390. Вероятно, удобнее было бы управляться 420 хэвиком, но сзади мешал берег. Леска – плетенка, 0,12. Поводки менял с 0,16 до 0,18, престоновские, с крюками 14-16 номеров. Люблю вязаный престон – минимум геморроя, пока без обидных разрывов в неподходящий момент, лучшие лещовые крючки для ленивых. Катушка Шимано-4000, с задним фрикционом, с двойной рукояткой, очень удобная штука. Прикормка была пижонская для Волги, не спорю. ВДЕ-голд-лещ плюс ВДЕ-фидер плюс ВДЕ-секрет для дополнительной вязкости плюс трабукковский фидер (трабукковские прикормки вообще стараюсь добавлять в замес, от них исходит непонятный для меня аромат фарта). В качестве базы и разрыхлителя добавил оставшуюся плотву-гуткевич, пару кило. Все это не слишком смачиваю, иначе прикормка просто в кормушке работать не будет – станет слишком липкой. Плюс, как всегда, добавляю трабукковский бутыль аромы X-фактор для белой рыбы (на этот раз лещовый) – он тоже, надо сказать, фартовый ингредиент, ничем не хуже сенсасовских плотвы или леща. В целом, конечно, здесь место для любой фидерной лещовой смеси – главное чтобы была притягательная арома, все-таки не май месяц – почти настоящее лето.

Закормив точку, чтобы не скучать и изучить состав народо… рыбонаселения, разложил 6-метровую маховую удочку, сделав для нее отдельную прикормку (обычная быстро работающая смесь с плотвиным акцентом). Вблизи берега было мелковато, поэтому заменил на 8-м мах. Привычка дурная – ловить одновременно на мах и фидер – но рыбе нравится. Рыба думает, что меня обманет, стянув насадку с фидера, пока я занят махом, а я ловлю-то пусть на мах, но на фидер все время поглядываю!

Шутки кончились, когда около 10 часов вечера – после регулярных перезабросов с докармливанием – вершинка фидера заходила ходуном. Снял с подставки, ослабил фрикцион, повел рыбу к берегу. На том конце что-то сидело. Как и в дальнейшем, вываживание протекало примерно одинаково. Сначала рыба упиралась в бровку. Требовалось сделать ответственную паузу и снять рыбу с бровки. Технически делал так (случай частый на рыбалке, и учитывая, что в этот раз вообще не было сходов – рассказываю). Как только рыба упиралась в бровку, я старался удерживать ее внатяг, но не сильно. Контролируемо отпускал натяг, и если рыба выходила из-за бровки сама, то сразу возвращал с ней контакт, продолжая вываживание. Если не выходила сама, это значит, что в бровку уперлась кормушка, тогда приходилось прикладывать усилие, чтобы протащить кормушку через бровку. Понимая, что если нарвусь на острую часть бровки, такой грубый прием может и не сработать, поэтому в большинстве случаев старался первые обороты делать активнее и удочку держать выше над головой, чтобы провести рыбу над бровкой. В общем, повезло.

Честно сказать, повезло мне не только в общем, но и в целом.

Первым был лещик на полторашку, за ним – до половины 12-го ночи пришли еще два таких же, причем между ними ничего подлещного не проскакивало. Ровные, судя по всему, стайные, полторашники. Когда совсем стемнело (тут темнеет не до конца – север все-таки), на прикормку то ли встала, то ли заскочила неплохая густерка. Вытащив несколько густерок, пошел спать. Вместе с маховой разнорыбицей в садке уже что-то образовалось. Густера, подъязки, сопа, ельцы, плотва, даже одна красноперка. Плюс – уже во сне – непойманная ночная густера в килограмм весом имени Миши Кудрицкого.

РАЗДАЧА ПОУТРУ

Утром встал в полчетвертого. Было уже светло. Процесс продолжился точно такой же, как вечером. Только в обратную сторону. Сначала поймал густерок. Где-то с пяти опять подгребли полторашные лещи на фидер. Мах я отложил в сторону, хотя там брало бы исправно. В полшестого запаса фрикциона хватать перестало, и село что-то.
К тому времени я настолько раздухарился, что ждал чего угодно – вплоть до жереха или судака (после первого вечернего лещика я сразу с пучка опарыша я перешел на бутерброд червя с опариком).  Говорят, тут еще сомы есть.

Но гражданин на том конце фидера вел себя чисто по-лещовски. Стал не спеша водить кормушку слева направо, особенно не утруждая себя движением к берегу. Приходилось его уговаривать, но вежливо, почти с полным отпуском фрикциона. Перешел на аккуратную технику выматывания – сначала  подтягивал рыбу удилищем, потом подбирал леску катушкой. При подтягивании удилищем фрикцион не работает – а если работать катушкой, рыба почти стоит на месте, настолько ослаблен фрикцион.  Вот так, путешествуя то направо, то налево, лещик выезда подобрался к берегу. Голова от подсачека у меня была довольно легкомысленная – дайвовская плотвиная голова. Гражданин залезал в нее по частям. Сначала головой, потом уже хвостом. Примерно так же он вел себя, кстати, и в садке. От этого садка, говорят, престон отказался совсем недавно – он мелковат для английских карпов. Но вообще садок чудо как хорош – даже несмотря на волны от барж и катеров, рыба в нем осталась цела и невредима за двенадцать часов ловли. Он квадратный, по низу на легкосплавных кольцах прикреплены грузы, сама сетка – с пропиткой. Так вот пойманный лещик в нем вел себя очень смешно. Поначалу, и потом тоже иногда он ложился в нем поперек на бок и просто лежал. Но воздух-то надо фильтровать – и иногда он начинал по садку ходить, долго и неуклюже разворачиваясь. Поперек садка он не умещался. К тому времени в садке было довольно много рыбы, одним словом, внутри было тесновато. Ну а что еще символизирует прекрасную рыбалку…

Гражданина я замерил сразу же, в отличие от всего улова. Весы показали 2,72 кг – минус, видимо, вес головы от подсачека и верхней части ручки. Вес меня этот очень порадовал. Во-первых, это рекордный лещик. До него был рекорд – 1,6 кг. Во-вторых, все-таки не дед за трешку, молодой еще для Волги экземпляр. Уж простите, выпускать не стал. Трешника, обещаю, отпущу.

Вслед за рыбой дня на прикормку встали подлещики. Число лещей от 1 до 2 кг к концу рыбалки дошло до восьми, общим весом в 12,5 кг, среди них самый маленький в килограмм только один. Мелкорыбная часть улова составила чуть более 5 килограммов. В десять утра, когда был пойман последний лещ, я свернулся и ретировался с этой щедрой точки.

P.S. Сюда мы с Дмитрием Салапиным вернулись через неделю, когда вместо рекордных лещей жахнула рекордная жара. Об этом выезде читайте на сайте www.salapin.ru. Поймали мы гораздо меньше – то ли из-за непогоды, то ли из-за того, что “мои” лещи были проходные. По счастью, вопросов больше чем ответов, а значит, желание приехать сюда – огромно. Что, конечно, самое главное.

Статья публиковалась в журнале "Salapin.ru Magazine" N17

Зарегистрируйтесь или войдите под своим именем, чтобы прокомментировать